состояние книги идеальное, как в типографии
маленькая гибельвойна никогда не умирает, я украла твою историю, мама, твой апокалипсис. Ты кормила меня ею, когда я была маленькой, щепоткой, понемногу, чтобы не отравить меня. Но все получилось. У меня в крови Анна Янко маленькая погибель на Замойщине, 1 июня 1943 года. Достаточно было нескольких часов, чтобы деревня перестала существовать. Здания были сожжены. Жители расстреляны. Среди разрушений остался один дом, несколько взрослых и несколько детей.Среди них девятилетняя Терения Ференц, мать Анны Янко. Девочка видела, как немцы убивают ее семью. Бесчеловечный образ сопровождал ее на протяжении многих лет, проведенных в детском доме, чтобы никогда не дать о себе забыть. Первая: взрослая женщина, по которой я скучала, когда она выходила в магазин, которую я боялась, когда злилась, которой я гордилась, потому что ни у кого не было более красивой женщины для матери во всем дворе. И у меня была другая мама: маленькая девочка, чьи родители погибли на войне, все еще напуганная и одинокая, которая когда-то страдала от голода и должна была работать у плохой тети, такой, что била и велела нести ведра с водой в гору. Для нее поход в детский дом после войны был, по парадоксу, величайшим счастьем. Именно эта мама-девочка часто ложилась на диван днем и плакала неизвестно почему. (отрывок из книги)маленькая гибель Анны Янко - еще не одна трагическая семейная история, извлеченная из ламы Второй мировой войны. Это мощная, как самая современная, диссертация о травме второго поколения, отмеченной страхом. Жестокая, натуралистически описанная история умиротворения польской деревни становится в ней отправной точкой для представления этической и экзистенциальной беспомощности.Маленькая Гибель. Острая книга о том, что война не умирает никогда, книга Анны Янко была для меня особенным чтением и большим опытом. Адам Сикорский входит в одно из важнейших европейских течений новой проработки трагедии Второй мировой войны в духе понимания и диалогичности, а не конкуренции жертв и преступлений. Роберт Траба